Приходит ночь - Страница 23

— Да, разумеется.

Брин проглотила свой кофе и пошла вслед за Ли.

За следующий час Брин еще более убедилась, что Ли Кондор садист, а эти упражнения на барабанах были не чем иным, как ритуалом вызова дьявола, который наградил его сверхчеловеческой энергией и выносливостью.

Час они репетировали на лестнице, потом подошли другие танцовщики, и все вместе они репетировали еще час. У нее была возможность на десять минут перевести дух, пока он облачался в форму пехотинца для следующих снимков.

Потом они опять танцевали. Снимали Мика за фортепьяно, Эндрю со старой акустической гитарой и Перри, играющего на скрипке. Брин любила скрипичную музыку, но слушала она ее всего несколько минут. Явился Тони и увел ее, поскольку желал видеть, что произойдет, если они попробуют сделать по ступеням лестницы не пять, а шесть шагов.

Для нее это было очень высоко — если учесть, что ей надо было вслепую, спиной вперед падать на руки Ли.

Слишком высоко. Брин посмотрела вверх на лестницу и проглотила комок в горле, пытаясь унять страх и успокоиться. Почему от одной только мысли о высоте у нее перехватывает дыхание? Она допустила ошибку — просто не могла, и все.

— Слишком высоко? Обещаю вам, что смогу поймать вас, но если это для вас слишком сложно, так и скажите.

— Нет, — прошептала она, и это было очевидной ложью.

— Брин. — Она осознала, что он коснулся ее — его руки легли ей на плечи, и он смотрел ей прямо в глаза вполне дружелюбно. — Боязнь высоты — вполне обычная вещь, и не стоит из-за этого расстраиваться. Мы можем вернуться к предыдущему варианту.

На мгновение Брин заворожило это червонное золото его глаз, ей стало ужасно за себя стыдно. После этой ночи, после всего того, что она ему наговорила и того, как она себя вела, он выказывает ей сочувствие и доброту. «А я ведь могла бы полюбить его, — подумала Брин, — я на самом деле могла бы полюбить его…»

Она чуть встряхнулась.

— Нет, шесть ступенек — это нормально. — Она, поколебавшись, выскользнула из его рук и снова посмотрела вверх, на лестницу. — Все будет нормально. Но… благодарю вас.

Наконец она увидела его руки в действии. Она узнала, как они сильны.

Нежность и благодарность, которые она почувствовала к Ли, испарились вместе с утренней свежестью, а вот его энергия по-прежнему била фонтаном. Он не требовал от окружающих делать то, чего не мог бы сделать сам, но через несколько часов ее ноги, ступни и все ее тело ужасно болели.

Брин репетировала с Ли, потом с остальными танцовщиками. Казалось, этому не будет конца.

Где-то в середине происходящего ей удалось перемолвиться с Барбарой.

— Мне кажется, он намерен совершить преступление — массовое убийство двадцати танцовщиков путем доведения их до изнеможения.

Барбара засмеялась, но ведь от Барбары никто не требовал, чтобы она тратила свой перерыв на репетицию на лестнице.

— Он ведь перфекционист, правда?

«Перфекционист, ну и ну!» — подумала Брин.

Уже был полдень. Но ее время придет — скоро. Очень скоро.

К часу дня танцовщиков и операторов отпустили, Брин стояла на лужайке, граничащей с полем для гольфа загородного клуба «Тимберлейн», и пристально смотрела поверх бархатной изумрудной равнины на белые вершины горы, видневшиеся за ней.

Брин зарядила в свой «Кэнон» новую бобину пленки и сейчас ловила в видоискатель выгодный ракурс. Декорация была неподражаема. Вся аппаратура группы была перенесена на траву лужайки, и в кадре не было ничего, кроме синевы неба, зелени, гор и… а также мигающей неоновой вывески на отеле «Свит-дрим», которая нарушала спокойствие посетителей загородного клуба уже тем, что нахально подмигивала с другой стороны дороги.

— Черт! — пробормотала Брин.

Она переставила камеру, потом передвинулась сама. Однако, как бы она ни меняла ракурс, здание и парковочная площадка попадали в кадр. Но так, делая панорамные снимки, она, по крайней мере, сумеет погасить эти неоновые огни. И отель окажется далеко на заднем плане и все его детали на снимке будут размером с булавочную головку.

Брин вздохнула. Надо предупредить Ли, чтобы переложить ответственность на его широкие плечи…

— Каков видок, лапуля?

Брин обернулась и увидела, что к ней приближается Барбара. Та никогда не выглядела уставшей. С ее короткими светлыми волосами, почти что царственным ростом и непоколебимым спокойствием, она могла закончить труднейшую танцевальную репетицию с таким видом, будто все это время просидела где-то поблизости, потягивая мятный джулеп со льдом.

— Ничего себе, Барб, но ты взгляни вниз по склону холма, и ты увидишь…

— Ах да. Старый отель «Свитдрим». Притон с водяными постелями, зеркальными потолками и эротическим кабельным телевидением! — прыснула Барбара. — И что, это действительно проблема?

— Не было проблемой, пока в кадр не попала вывеска. Она будет далеко на заднем плане, но я думаю,' мне следует предупредить Ли, может, он захочет найти новое мес…

— Ой, только не это! Брин, не делай этого! Наш мэтр уже с ума сходит от того политика, что баллотируется в сенат и встречается здесь с одним из денежных мешков.

— Барб, ты сама говорила мне, что Ли Кондор перфекционист.

— Ну да, да. Но ты же сама сказала, что отель будет на самом заднем плане. Ты глянь, как он далеко!

— Барб…

— Ну, тише ты!.. Брин, пожалуйста! — Барбара понизила голос. — Душечка моя, у меня с Ли до сих пор все так замечательно шло, лучше чем с кем бы то ни было раньше. Мне это очень важно, дорогая, ты же сама понимаешь. Он дружит со всеми суперзвездами музыкального мира, и если он порекомендует меня другим, мы обе будем жить с этого до конца жизни! — Барбара нервозно взглянула через плечо Брин. — Все это не так уж важно, я совершенно уверена. А вот и он сам…